Опять же, слово экстремальный отлично описывает тот вихрь, в который попала Кристен Стюарт и ее коллеги Роберт Паттинсон и Тэйлор Лотнер. Такой истерии вокруг артистов не было еще с 80х и Битлов. «Это сумасшедшая аномалия, это подростковый феномен. Я не могу даже вспомнить, чтобы было что-то похоже на то, что происходит сейчас, со времен Битлз» говорит Дэвид Слейд, режиссер фильма Затмение, третьей части Сумеречной Саги, который выйдет в кинотеатрах в следующем месяце. «Мы снимали на отдаленной местности, в лесу», продолжает он, «а фанаты стояли у края дороги с цветами в руках в 5 часов утра!». Сумеречная мания настолько масштабна, что даже те, кто не видел фильм, в котором Стюарт играет Беллу Свон – подростка, влюбившегося в вампира Эдварда Калена (Паттинсон), знают, что «КСтю» встречается/не встречается с «РПатцем».
Стюарт приехала в изысканное лобби отеля Four Seasons Hotel Westlake Village в Калифорнии. Место выбрано не спроста, оно находится в близости от San Fernando Valley, где Стюарт выросла, единственная девушка, среди толпы братьев. Есть Камерон, ее биологический брат, которому 24; есть Тэйлор, который возрастом, как Стюарт, и был усыновлен, когда ему было 13; и еще есть Майлз и Обби, друзья Камерона «которым мы много помогли», говорит Кристен. «Я всегда говорила, что у меня куча братьев, потому что меня окружает куча парней, которые семья для меня». Камерон является работником сцены; ее родители, Джон и Джулз, также работают в индустрии кино (мама – сценарист, а папа менеджер сцены).

«Это безумие! Когда кто-то узнает тебя, надо бежать оттуда, где ты находишься, быстро, как можешь» говорит она о том, сумасшествии, которым стала ее жизнь. «Люди сходят с ума. И фотографы, они жестокие. Они подлые. Они похожи на убийц. Мне даже не хочется ехать куда-то в одиночестве. Это твою мать опасно!» Сейчас знойный полдень, и Стюарт одета полностью в черное, начиная ее футболкой Joys Division, заканчивая цветом лака на ногтях - обычный костюм-броня подростка. Ее волосы черные и коротко отрезаны, так как она играет Джоан Джетт в новом фильме Ранэвэйс, в котором недавно она закончила сниматься. Она говорит, а ее слова вылетают, завязанные в узелки; она поправляет себя, начинает сначала, заново формулирует предложение (часто с иронией). Она играет с огромным количеством серебряных колец (включая одно, сделанное из рукоятки от ложки) на ее худеньких пальчиках. В течение всего интервью, она дергает ногой.
Стюарт, которой исполнилось 20 лет в апреле, очень усердно работала в последнее время, часто в независимых фильмах, но она признает, что Сумеречное безумие шокировало ее. «Кто-то постучал в дверь моего номера в отеле и спросил огонька для сигареты, а потом сказали, что они мои большие фанаты. Я такая говорю ‘Вам действительно нужен огонек? И откуда вы знаете, в каком номере я живу?’». Она рассуждает о том, что теперь у нее нет личной жизни. («Я не могу быть одна, а я так люблю быть одна» говорит она). «Кто бы не хотел, если у него есть душа?» говорит Джоди Фостер, которая играла с 11-летней Стюарт в фильме Комната Страха. «Сейчас совсем другое время, если сравнивать его с тем временем, когда я росла. Тогда не было этих длиннющих линз для фотоаппаратов, хотя может они уже и были, но по крайней мере раньше была огромная черта между публичным и личным».

Что озадачивает в Стюарт – а также всех тех, кто частенько замыкается в себе будучи на публике – это зеркальная реальность, в которой ее манеры вместо того, чтобы вызывать симпатию или простое безразличие, превратили ее в посмешище. «Я думаю это весело что, когда я поднимаюсь на сцену, чтобы получить награду, они думают я нервничаю, чувствую себя некомфортно и неловко – так и есть! – это плохие слова для них» говорит Стюарт. Она все еще беспокоится о своем появлении на премии MTV Movie Awards в прошлом году, во время которого она уронила свою награду – чашу золотого попкорна (после чего пробормотала «Я оказалась такой неловкой, какой вы надеялись меня увидеть. Пока!»). «Я нахрен уронила свою награду прямо на сцене.. и я только и думала о том, что все, что я говорила в своей речи до этого просто исчезло. Исчезло. Я переживала, что испортила все. А они такие ‘Мне нравится, как она вышла на сцену и пыталась вести себя серьезно. Она так много о себе возомнила. Почему она всегда пытается звучать, как умная, ведь она не умная?’»
«Они» и «им», про которых говорит Кристен, это журналисты, блоггеры и онлайн комментаторы. Позже я попросила ее дать определение этому «они». Она одаривает меня взглядом ‘а разве это и так не понятно’. «Это люди, которые пишут дерьмо в Интернете… профессионалы, которые говорят фигню на телевидении. Фиговые люди». Она как будто является внутренним критическим голосом нашей бульварной культуры, тех, кто только и хочет, чтобы порвать на кусочки идолов, которых сами же и сотворили. Но она еще молода и полна надежд, что, когда вы смотрите, как она передразнивает своих критиков, вы сразу начинаете верить в то, что она переживет все выпады в свою сторону.

Большинство критики, адресованной Стюарт, вертится вокруг отсутствия у нее энтузиазма во время общественных аспектов ее работы: позирования, прохода по красной дорожке, во время пресс-конференций. «Люди говорят, что я выгляжу несчастной постоянно. Я не несчастна» говорит она, объясняя свое настроение на красной дорожке. «Дело в том, что на меня постоянно кто-то орет.. я, в буквальном смысле, останавливаю себя, чтобы не заплакать.. Это физическая реакция на энергию, которую выбрасывают на тебя». Некоторая доля ненависти конечно связана с завистью, с фанатами, которые хотели бы оказаться рядом с красивыми актерами, а чтобы эта девушка исчезла навсегда. А еще дело в том, что преданные фанаты этого чудища, которым являются Сумерки, обращаются с актерами, как с частью франшизы – человеческим товаром, если вы хотите называть все своими именами – или принимают их за персонажей из книг и фильмов. Нежелание Стюарт участвовать в этом убивает фантазии этих фанатов.
Стюарт передает свой звездный дискомфорт (или пытается справиться с ним) такими способами, которые имеют тенденцию быть не самозащитными, не самовыражающими, а бунтарскими. Особенно если учесть то что ее решения расстраивают ожидания медиа о том, какой должна быть молодая девушка в Голливуде – тем более та, которая играет персонаж, который обожают миллионы подростков и их матерей. Она приходит на мероприятия в кедах. Ее сфотографировали на ступеньках ее дома с курительной трубкой в руках прямо среди белого дня, а также в бикини с листочками марихуаны на нем. Она ругается, как сапожник, просто потому что хочет. «У меня небольшие проблемы с властями» ответила Стюарт, когда Дэвид Летерман спросил ее, в этом непопулярном интервью 2008 года, хочет ли она «вернуться обратно в школу? Или может в колледж или что-то вроде того?». Думаю следует сказать, что у нее есть преданные последователи, которые любят ее за все, чтобы она не делала, но они менее разговорчивы, чем ее критики. «Если женщина не счастливая, не упрямая, с длинными волосами и симпатичная, тогда она странная и, как будто, мерзкая» вздыхает она. «И я просто не понимаю этого».

«Пойдем покурим» наконец произносит она. Мы выходим на балкон. Она достает две сигареты их пачки Camel Light, замечая, что ей все равно, если люди «зайдут в Интернет и напишут, что я мерзкая». Ей не все равно только, когда они критикуют «усилия, которые я прилагаю». Она закуривает сигарету, облокотившись на балкон, и говорит с неприступной серьезностью. «Я ненавижу, когда они говорят, что я не благодарная, и я мать его ненавижу, когда они говорят, что мне наплевать, потому что никто не заботится об этом больше меня. Я говорю тебе серьезно, я не знаю никого, кто получал бы столько же дерьма, как я».
«То, как она работает, угрожает ее здоровью, она не может показывать эмоции, которых не испытала сама» говорит Вайц. «Если вы снимаете сцену, в которой у нее нервный срыв, вы именно это и получите. Я пару раз был очень обеспокоен ею во время съемок». Во время съемок Сумерек, представители студии стали беспокоиться о Стюарт и Паттинсоне. «Они оба частенько уходят глубоко в себя, чтобы набраться эмоций для сцены» говорит режиссер первого фильма Кэтрин Хардвик. «Я думаю, что продюсеры переживали – и они были правы отчасти – что это будет слишком задумчиво, слишком серьезно». При упоминании этого, Стюарт говорит «Ну, сейчас они благодарят свои удачливые звезды за то, что мы серьезно относились к этому. Они хотели, чтобы мы больше улыбались. Они действительно думали, что все было не достаточно светлым, не достаточно веселым, что это не было похоже на историю любви. Но уж извините, но когда вы любите кого-то, вы не смеетесь. Ну, возможно вы и смеетесь. Но это уж точно не про эту историю».

Режиссеры, работающие с ней, чаще всего заявляют, что она очень честная актриса. «У нее есть прибор для обнаружения фигни» говорит Грег Мотола, режиссер фильма Страна приключений. «У Кристен непоколебимое чувство правды. Она никогда не врет» говорит Мэри Стюарт Мастерсон, которая сняла Поедателей пирожных. «Ей необходимо по-настоящему верить в того, кого она играет… что очень замечательный дар, который иногда может быть и проклятьем, потому что в итоге ты веришь в неправдивую историю». Хардвик добавляет: «Кристен особенно любит быть уверенной в своих фразах в фильме, как будто это действительно могло выйти из ее рта. Я уважала это, из-за чего мне пришлось пару раз переписать текст Беллы».
Кристен почти всегда играет молодых девушек, которые считают себя независимыми, но которые чувствуют себя некомфортно в своей собственной коже, так же как и она сама. Изображая их неврозы, она показывает свою актерскую силу. Иногда на ее персонажей невозможно смотреть. Однако у нее есть проекты, изображающие ее скороспелость. Все, кто видел фильм В диких условиях, не смогут забыть молодую, нескладную Стюарт в роли 16ти-летней Трейси Татро, лежащую на кровати в белом белье, уязвимую, как жеребенок, но при этом дрожащую от потребности, предлагающую себя герою Эмиля Хирша – невежественному, идеалистическому Кристоферу МакКэндлсу. «Кристен может передать желание, тревогу и тоску одним лишь взглядом или улыбкой» говорит Джон Касдан, режиссер фильма В стране женщин, в котором Кристен играет девушку подростка, влюбленную в своего 20ти-летнего соседа, которого играет Адам Броди. «Ей не надо говорить ‘Я вся горю от страсти!’ – она может это показать».
И тут пришла Белла Свон. Белла – воплощение тоски. Она тоскующая, и это затмевает все остальные ее качества. Способность Стюарт показать эмоции Беллы является ответственной, по крайне мере наполовину уж точно, за ту популярность, которой обладают Сумерки. Почти (ВСЕ!) женщины тащатся по Эдварду Каллену, которого играет Роберт Паттинсон или Джекобу Блэку, которого играет накачанный Тэйлор Лотнер, но Белла является кораблем для всеобщего желания аудитории. Стюарт называет Беллу «самым неразвивающимся персонажем, которого я только играла» и замечает «мне пришлось вложить в роль многое от себя». Несмотря на то, какие аспекты реальной жизни Стюарт перенесла на Беллу, невоспетый блеск ее игры в том, что она оставила ее достаточно скелетной, чтобы зрители могли сделать также. «Я думаю, что именно поэтому отчасти эти фильмы стали феноменом, которым они являются, и у меня возникает такое чувство, что она не получает огромного уважения за это» говорит Касдан. «Да, женщины любят этого парня и так далее, но они любят его через нее».

Пару месяцами позже, Стюарт и я встретились опять, в этот раз в углу ресторана в Голливуде. И опять она одета во все черное – кофта с капюшоном, на которой написано Nuns with Guns: Praise The Lord and Pass The Ammunition – но ее волосы светлее и длиннее, и она выглядит более спокойной.

Давления Сумерек нет, по крайней мере на какой-то момент – пока Затмение не выйдет на экраны и неизбежно вызовет устрашающий психоз, как и было с его предшественниками. В этот раз, Белла выучит «что существуют разные уровни любви к разным людям» говорит Стюарт. Или, как выразился Дэвид Слейд: «Белла на грани пропасти в этом фильме, и она знает, что ей надо ступить вниз..» Два часа хорошей, очистительной тоски.
Но Стюарт ждет с нетерпением осени и выхода «самого крутого фильма в мире» Добро пожаловать к Райли, режиссером которого является Джейк Скотт. Она играет 16ти-летнюю проститутку-стриптизершу, девушку «с открытой раной», как она говорит. Стюарт изображает свою дикую, поврежденную героиню со сложностью и контролем, которых мы не видели в ее предыдущих ролях. Чтобы подготовиться к роли, она ела нездоровую пищу, научилась танцевать на шесте, закуривать от папиросы, и не спать ночами. Жестокая жизнь привела к своим последствиям: ее ноги были покрыты ранами, а ее пожелтевшая кожа была вся в пятнах, все было настоящим. Действительно трудно представить, что какая-либо молодая актриса будет отдавать свой внешний вид своей роли. Это наверно будет роль, которая поспособствует исчезновению ассоциаций между Беллой Свон и Кристен Стюарт.

На данный момент есть очень много людей, которые видят ее только как Беллу Свон. Подростки начинают толпиться возле соседнего столика, изучая свою находку. Экосистема ресторана изменилась. Стюарт знает, что ее заметили. Я улавливаю момент, чтобы задать ей вопрос, который тревожит всех и всегда «В реальной жизни, ты была бы в Команде Эдварда или Джейкоба?».